Сейчас в моде два жанра русского народного удивления: (1) «почему на Украине всё так» и (2) «а я и не зал, что он такая сволочь» на тему морально-политического камингаута очередной российской или украинской звёзды эстрады, литературы и ещё какой культуры, выразившегося в «поддержке идеалов майдану» и причащения к Бандере.
Народ вертит головой, в ужасе обозревая окрестности и бродящих по этим окрестностям персонажей, ожидая от них уже любой самой запредельной гадости. И не без оснований.
Приступим к моей любимой части — ответу на вопрос «как же так вышло?»
Мы не любим бытовых аналогий и правильно делаем — они ложны. Но иногда — если они не пытаются изобразить людей предметами обихода — они годятся как ничто.
Итак, вот есть современный многоэтажный дом. У него уйма достоинств: он тёплый, благоустроенный, с электричеством, лифтом, канализацией. Он значительно лучше деревенской хаты по всем этим показателям. И он — доступный по цене, в отличие, например, от загородных коттеджей.
Этот дом — это аллегория нашего современного общества.
Самое уязвимое место такого дома — его сложность. В нём нет ничего простого. У него сложная проводка, сложные механизмы, сложная канализация.
Отсюда следуют некоторые выводы: 1) умственное и культурное развитие жильцов не может быть ниже определённого уровня; 2) обслуживание систем дома требует высококвалифицированных специалистов — сантехников, электриков, инженеров и так далее. Иначе нормальное функционирование систем дома станет невозможным — достаточно серьёзно нарушить только одно из заявленных условий.
Если граждане перестанут при сверлении стен соотносить места сверления с расположением проводки — в доме будет много похорон и мало электричества. Если граждане перестанут использовать для выброса мусора мусоропровод, а станут выкидывать этот мусор в унитаз, то в доме скоро будет плохо пахнуть.
И так далее.
Исправлять все огрехи граждан в обращении со сложными предметами должны специально обученные и нанятые люди. Эти люди осуществляют сложный ремонт, который граждане сами осуществить не в состоянии, а одновременно с этим объясняют гражданам, как им поступать по отношению к сложным штукам и почему. То есть люди исполняют ещё и культурно-просветительскую функцию. Да, это просветительская функция в отношении лампочек и унитазов, но это именно культурно-просветительская функция. Передавая нам часть, пусть и наиболее простую, своей производственной культуры, эти люди делают нашу бытовую культуру обращения с домом — выше. И, что немаловажно, научившись правильно обращаться с мусоропроводом, мы одновременно учимся определять в своей среде людей, которые либо ещё не научились это делать, либо не хотят поступать правильно. И мы начинаем передавать культуру им. Иногда добровольно. Иногда с некоторой настойчивостью. Иногда — с оргвыводами. Потому что среда обитания — ценность, которую человек хочет беречь.
И вот мы приходим к самой важной части функционирования нашего дома/общества — взаимодействию людей.
Человек — существо значительно более сложное, чем унитаз и проводка. И таких сложных существ в обществе очень много.
Кто же нас научит поступать друг с другом по-человечески, а не как иногда хотелось бы? Кто нам обоснует эти правила обращения человека с человеком? Кто покажет нам примеры того, что мы должны чувствовать друг к другу? К Родине? К власти? Кто мы такие?
Это должны были делать именно те люди, которые вводят нас сейчас в состояние перманентного охренения методом попыток скормить нам ежей.
Выпущенные на волю из-под ласкового присмотра санитаров в штатском ещё в 1991 году, все эти люди — музыканты, поэты, литераторы — достигли невероятных успехов в своей деятельности, несовместимой с выживанием человечества на вверенной им территории, включающей нынешние Россию и Украину.
Это именно их успехи в создании культурного поля сделали возможными такое понимание «гидности», как «к чертям расхреначим страну, убьём колорадов побольше и тогда на нас снизойдёт эфир европейства».
Они в течение нескольких лет занимались уничтожением культурного поля. У них это называлось десоветизацией, свободой, переосмыслением, покаянием.
Вы, конечно же, спросите: а почему на Украине вышло, а в России — нет?
Отвечаю: мы от них сбежали. Во внутреннюю эмиграцию.
Помните, некоторое время назад из-под нашей медиа-элиты стал раздаваться заунывный стон о том, что они чувствуют «возрождение совка», «кругом совок», «когда же мы наконец, окончательно десоветизируемся», и прочие плачи?
Это был тот самый момент, когда мы, убедившись в том, что то отношение друг к другу, которое нам предлагают наши творческие натуры, а именно: отношения продвинутых стритрейсеров и тупых серых пешеходов, отношения отважных бандитов и тупого быдла, отношения эффективных менеджеров и тупого быдла и пр. нас не устраивают — мы просто сбежали от них в советские фильмы. В «Старые песни о главном». В «Судьбу человека», в «Они сражались за Родину», в «Весну на Заречной улице» и так далее, и так далее.
По этим кино, книгам, песням и стихам мы и учились отношению к самым важным в жизни объектам — себе, Родине, близким, соседям. Получилось не как на Западе. Не так уж чтобы всё по закону и правилам. Но работает. Мы здороваемся, выручаем друг друга до получки, сидим друг с другом на кухне, дружим на работе, семьями.
Мы воспринимали нас отдельно от них и всего того, что они там несут. Мы тут работаем, а ненормальные — там, на карнавале.
Мы отсиделись у себя в нашем «СССР детства», дождались момента, когда они выдохнутся, а у нас в голове как раз всё уляжется. И теперь мы вернулись.
В нашем мире ничего не было об элитных тачках, хамоне и пармезане. Там был новогодний оливье и пельмени. Там было главное, что мы хотели, чего жаждало наше сердце, — человечность. И когда мы восстановили нашу человечность, мы вернулись в мир с хамоном и пармезаном, дорогими тачками — и легко нашли им применение.
Эти же — не смогли противопоставить нам ничего, потому что полностью одичали. Когда мы вернулись, мы увидели людей, пускающих слюну по подбородку, жующих элит-фуд, беспорядочно совокупляющихся, и со стеклянными глазами. Потому что в их мире больше не было ничего. Они всё изжили. Эта человекообразная слизь не могла противопоставить нам ничего, кроме оскорблений и фантазий внутреннего потребления о ватниках, совках и т.д.
Именно этим объясняется тот поток бывших в авторитете «звёзд» на Украину. Ибо там всё было немного иначе. Там строили не побеждённую страну, а наоборот — её будущий усмиритель, там строили заповедник провинциалов, готовых с открытым ртом принимать всё что угодно, лишь бы льстили, поддакивали, обещали.
А ещё дело в том, что российское государство, которое сознаёт всю тяжесть положения и глобальность вызовов, нуждается в дееспособной культуре и поддержало нас. А государство Украина, у которого не было никаких задач, — своим бездействием поддержало культуру деградации.
Те, кто на это был не готов, — сбежали в одну с нами внутреннюю эмиграцию. А часто и просто к нам переехали. Но теперь у них нет возможности возвратиться, поскольку провинциальное, развращённое, растлённое грубой лестью, посулами и враньём дурачьё установило в стране настоящую диктатуру тех, кто скачет, над деморализованным нормальным большинством.
Кончится всё так же, как в доме, где не осталось ни одного человека, умеющего пользоваться унитазом.
Плохая новость: прибирать нам.
Хорошая новость: «Я люблю тебя жизнь» (Георг Отс)
Роман Носиков
Источник: odnako.org