Сванидзе, Альтшулер и другие правозащитники о встречах с Путиным
Владимир Путин в очередной раз встретился с правозащитниками. Эти встречи стали регулярными и в последнее время происходят все чаще. Впрочем, спектр обсуждаемых тем от раза к разу меняется незначительно. Правозащитники по-прежнему выступают за совершенствование судебной и пенитенциарной системы, просят пересмотреть отношение государства к некоммерческим организациям и защищают гражданские права. Все это вызывает ассоциации с сеансами психотерапии, когда пациент рассказывает о своих тревогах и переживаниях, а врач многозначительно кивает головой и что-то записывает в блокноте. В беседе с «Лентой.ру» члены совета по правам человека и общественной палаты рассказали о том, почему они встречаются с президентом и каков прок от этих встреч.
Николай Сванидзе, журналист, член совета по правам человека при президенте России
Такие встречи — это сигнал либеральной общественности, интеллигенции. Президент как бы говорит: «Вы не думайте, что я на вас совсем уж «забил». Вы не думайте, что я ориентируюсь исключительно на «Уралвагонзавод», а вы мне совсем не интересны. Это не так. Я президент всех россиян». И это правильно. Он должен это говорить. Он должен четко давать это понять. На мой взгляд, он это делает намного реже, чем следовало бы.
Тем не менее он отдает себе отчет в том, что такая проблема существует, и находит время, чтобы поклониться еще и в эту сторону. Может быть не слишком низко и не слишком искренне, но все же я расцениваю этот факт как позитивный. Не будем забывать о том, что представители исполнительной власти чутко реагируют на сигналы, исходящие от президента. Как говорил император Павел, «у нас только тот влиятелен, с кем я разговариваю, и до тех пор, пока я с ним разговариваю». Вот и у нас чиновники внимательно следят за тем, с кем президент разговаривает. И как. Если он разговаривает с правозащитниками, значит, совсем отбортовать их не могут.
Но надо отдавать себе отчет в том, что конкретной, практической пользы от таких встреч не больше, чем от ежегодных посланий президента. Не случится такого, что после встречи с правозащитниками президент вдруг поставит права человека во главу угла всей своей деятельности. Чудес не бывает, но можно посмотреть на все это под другим ракурсом. Кто-то был разочарован последним посланием президента, а кого-то оно наоборот воодушевило. Ведь это могло быть посланием от академика Глазьева с завинчиванием всех гаек, с отменой хождения доллара и запретом выезда за рубеж для всех граждан. Но этого же не было. И это уже плюс.
Тоже и с правозащитниками. Если президент с ними встречается, значит, у него есть какая-то позиция, которую он хочет обозначить. Видимо, для него это важно. Видимо, у него есть, что сказать правозащитному цеху, и есть желание что-то услышать. Это в любом случае позитивно. Вероятно, какие-то рубежи в направлении наступления на права человека государство переходить не будет. По крайней мере сейчас.
Слева направо: Павел Астахов, Михаил Федотов, Людмила Алексеева Фото: Дмитрий Азаров / «Коммерсантъ»
Евгений Бобров, руководитель правозащитной организации «Восход», член совета по правам человека при президенте России
Главная цель таких встреч — получить поручение президента по решению наиболее важных проблем. Увы, в большинстве случаев чиновники не желают анализировать наши предложения, которые нуждаются в официальной проработке на уровне госструктур. У нас для этого нет ни полномочий, ни специалистов. Но если наши предложения получают статус президентских поручений, они анализируются, и появляется реальный шанс на успех.
В большинстве случаев на таких встречах речь идет о глобальных проблемах, которые не могут быть решены в одночасье. Если поднимаются частные локальные проблемы, то они решаются быстро, но когда речь заходит о необходимости что-то изменить в законодательстве, то эти решения требуют длительной проработки и многих согласований.
Александр Верховский, директор Аналитического центра «Сова», член совета по правам человека при президенте России
В этом году мероприятие было очень массовым. Человек 200 в зале было, не меньше. Даже стульев на всех не хватило. Но у такой представительности есть и своя оборотная сторона. Никакой предметный разговор в таких условиях невозможен. Обычно члены совета не только выступают, но и делают реплики, задают вопросы, президент на них отвечает. Такое общение может продолжаться довольно долго. В этот раз все было не так. Выступил президент, выступили федеральные уполномоченные и глава СПЧ, а потом еще с короткими докладами выступили несколько региональных уполномоченных, с которыми это было заранее согласовано. В общем, широкой дискуссии не получилось.
Фото: Михаил Климентьев / РИА Новости
Эта встреча больше походила на торжественное мероприятие. Было в этом что-то ритуально-символическое. Впрочем, у всех встреч такого формата смысл один — люди пытаются поставить перед президентом какие-то проблемы, а он либо реагирует на них, либо нет. По опыту встреч с советом могу сказать, что большинство реплик, которые идут от членов совета, либо не получают никакого ответа, либо получают ответ в виде разъяснения официальной политики. Вроде того как это было на последней встрече: закон об иностранных агентах — это правильно, а вот перегибы и злоупотребления при его применении — это неправильно. В отдельных случаях президент что-то записывает и даже дает поручения. Правда, КПД такой работы не очень высокий.
Есть системные проблемы, которые никаким поручением решить нельзя. Президент каждый раз соглашается с тем, что условия жизни в местах лишения свободы следует сделать более человечными. Но воз и ныне там, потому что для решения такой проблемы надо пойти на коренное реформирование ФСИН, что означает многочисленные межведомственные согласования, в которых все в итоге и тонет. Есть такие проблемы, для решения которых даже у президента недостает решимости и ресурсов.
У нас, конечно, вертикаль власти, но президент не может дать такое указание, чтобы все разом построились и побежали выполнять любое его поручение. Ручное управление срабатывает далеко не всегда, а общественные и государственные институты, которые должны заменить ручное управление, с каждым годом работают все хуже и хуже. Если же речь идет о частном случае, который требует не системных изменений, а простого телефонного звонка, тогда президент вполне может что-то сделать. Если на то есть его воля.
Павел Чиков, председатель Межрегиональной правозащитной ассоциации АГОРА, член совета по правам человека при президенте России
Никакого вреда от таких встреч точно нет. Хотя бы потому, что из выступлений президента можно сделать вывод о политике Кремля в определенных направлениях. Но сложно говорить о том, что после таких встреч что-то меняется к лучшему. Я вообще не могу сказать, что за последние два с половиной года в нашей стране хоть что-то изменилось к лучшему. Вне зависимости от проведения таких вот встреч. Да, что-то становится более понятным в политике Кремля, но сказанные сегодня слова вовсе не означают, что завтра не будет сказано что-то совершенно противоположное. Эти слова президента, по моему мнению, никого ни к чему не обязывают, включая его самого.
Борис Альтшулер, правозащитник, член Общественной палаты
Бесполезной формальностью я эти встречи назвать не могу. Есть много частных вопросов, которые решаются буквально на следующий день. Я вспоминаю дело эколога Григория Пасько, арестованного по совершенно надуманному обвинению. Он был освобожден именно после такой вот встречи с президентом.
Президенту, на мой взгляд, важно иметь самые разные каналы получения информации, независимые от госаппарата. Этот аппарат вещь очень консервативная и инертная, поэтому действовать через него очень сложно.
Но будем реалистами. О каких-то реальных изменениях, наступивших по результатам этих встреч, говорить сложно. Даже если президент что-то скажет и даст поручения, это не означает, что чиновники тут же кинутся их исполнять. Помню, в начале 2011 года президент Медведев встречался с членами СПЧ и по результатам той встречи дал более десятка поручений. Спустя полгода была еще одна встреча, в ходе которой выяснилось, что ни одно из этих поручений правительство Путина не исполнило. Понимаю, что у президента Путина авторитет выше, но проблема неисполнения поручений по-прежнему актуальна.
Владимир Путин и Павел Астахов Фото: Дмитрий Азаров / «Коммерсантъ»
Убежден, что большинство российских проблем, включая жилищную, решаются легко, быстро и незатратно для бюджетов. Но это не делается, потому что не заинтересованы в этом те, кто сидит на этих доходах. Тут крутятся огромные деньги, поэтому строить в Москве недорогое жилье совершенно неинтересно. При этом в Москве сейчас пустует несколько миллионов квадратных метров жилья. Это выселенные аварийные здания, которые стоят в таком состоянии годами. Их капремонт обойдется недорого, и вот уже готово жилье под социальную аренду. Его хватит, чтобы расселить всех московских очередников. Но это неинтересно тем, кто рассчитывает когда-нибудь построить на этом месте дорогое коммерческое жилье. Чтобы решить эти вопросы, нужна политическая воля. И я очень надеюсь, что такие встречи могут поспособствовать проявлению этой воли.
Роман Уколов
Источник: lenta.ru
