фото: Геннадий Черкасов
Получается, что вроде как и у бедных мало-помалу жизнь налаживается. Но как мы все хорошо знаем еще с перестроечных времен, официальные статистические данные весьма лукавы. И это как раз тот самый случай!
Если сравнивать, как говорят статистики, «год с годом», то да — число живущих за чертой бедности сократилось на 1,4 миллиона. Но вот данные того же Росстата по итогам 2016 года: число бедных у нас тогда составляло 19,8 миллиона. То есть стоит изменить базу для сравнения, как можно увидеть совсем другую динамику: всего за три месяца текущего года число бедняков в стране выросло на 2,2 миллиона. Однако в таком ракурсе ни Татьяна Голикова, ни другие федеральные чиновники эту статистику почему-то не подают. Очевидно, не хотят расстраивать ту часть российского населения, что за эту самую черту еще не опустилась.
Впрочем, если вернуться к «положительной» цифре в 1,4 миллиона, вышедших из статуса бедняков, то по ней тоже есть вопросы. Росстат, как уже говорилось выше, определяет число бедных по количеству людей, получающих доходы ниже прожиточного минимума. Но сама эта черта бедности каждый квартал проводится правительством на разном уровне — в зависимости от стоимости потребительской корзины в предыдущие три месяца. А стоимость эта, естественно, меняется с инфляцией. Так вот, за два последних квартала 2016 года величина прожиточного минимума снизилась на 265 рублей (благодаря тому, что инфляция официально сокращалась), достигнув уровня в 9691 рубль в среднем по стране.
То есть, можно предположить, что эти 1,4 миллиона вовсе не стали жить лучше за прошедший год. Просто планку, формально отделяющего нищету от бедности, для них понизили и они, благодаря такой нехитрой статистической уловке, оказались над ней. И если кто-то из этих «счастливчиков» живет, предположим, на 9700 рублей в месяц, то он теперь уже никаким бедным не считается.
Такой вот эффективный метод борьбы с массовой нищетой у правительства получается… Впрочем, дальше использовать те же статистические приемы для победы над бедностью ему будет затруднительно. Во-первых, потому что реально располагаемые доходы населения падают в России четвертый год подряд (это тоже данные Росстата) — за одним-единственным исключением: январь 2017-го, когда пенсионеры получили пресловутую единовременную пятитысячную компенсацию вместо положенной им по закону индексации пенсий. Причем за пределами I квартала падение доходов продолжалось: в апреле они упали на 7,6%, в мае — на 4,8%.
Во-вторых, прожиточный минимум по итогам I квартала (этот показатель всегда определяется «задним числом») наконец-то вырос — на 218 рублей. То есть, новые прыжки через планку бедности теперь будут затруднены. А это значит, что приростом в 2,2 миллиона армии нищих дело не ограничится. Если Росстат будет честен, то по итогам II квартала он должен будет снова показать рост числа бедных.
Впрочем, любые апокалиптические прогнозы тут избыточны. Цифра в 22 миллиона — сама по себе бьет наотмашь. Во втором десятилетии XXI века, спустя 26 лет после запуска рыночных реформ, в России каждый шестой — бедняк. 22 миллиона — это все население Австралии, или, к примеру, Саудовской Аравии. Наша армия нищих вполне могла бы эти страны колонизировать. А уж 16-миллионные Казахстан или Голландию она вообще бы покорила, не заметив сопротивления. Вот только гордости за державу этот факт ничуть не добавляет — только стыда!